* * *
Посмотрите, вот идёт самый заурядный,
самый средний человек - тысячи таких.
И не то чтоб некрасив, хоть не слишком ладный,
и не то чтоб озорной, хоть не слишком тих.
Он шагает не спеша вдоль домов окрестных,
мимо тех же, что и мы, булочных, аптек.
Человек как человек, а всё же интересно,
всё ж охота разузнать, что за человек.
Так и тянет подойти, расспросить тактично,
чей он любящий отец, чей он верный сын,
и каким идеям он предан безгранично,
и какой такой страны честный гражданин,
и что радует его, что его тревожит,
и откуда он пришёл, и куда идёт,
может, чем ему помочь, может, он поможет,
может он-то мне как раз жизнь перевернёт.
Но не стал я подходить, спрашивать подробно:
вдруг чего не так скажу, вдруг спрошу не то?
Все же с ходу налетать как-то неудобно:
пусть идет куда и шёл, я ж ему никто...
(тут надо было закончить,
но я сочинил такой вот
маразматический конец)
И пришёл он не спеша, скажем, на работу,
и напялил он халат, и на место сел,
и о чём-то в телефон запросил кого-то,
ну, а тот ему в ответ что-то повелел.
Что конкретно - не скажу, не имею фактов.
Общий смысл был такой, что можно начинать.
И нажал он на рычаг, и мильон контактов
враз замкнулись - и пошло, краю не видать!
Полетели гарпуны точно по мишеням,
по морозам, по снегам вдарила теплынь,
прекратились барсуки, кончились олени,
перестал существовать Сихотэ-Алинь.
Удался эксперимент - всё черно от дыма.
Дело сделал человек, можно покурить...
Ох, и жалко, что тогда я протопал мимо!
Всё же надо было мне с ним поговорить.
<1984>